Экономические аспекты повседневной жизни в СССР. Доклад НАТО 1975 г.

Вашему вниманию предлагается доклад НАТО от мая 1975 г., посвящённый экономическим аспектам повседневной жизни в СССР, и написанный по результатам симпозиума, проходившего в штаб-квартире НАТО.



ЧАСТЬ I: СРЕДНИЙ ПОТРЕБИТЕЛЬ В СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИКЕ




Общие характеристики



В последнее десятилетие в советском потребительском секторе наблюдался медленный, но заметный прогресс. Поставленные цели носили, в основном, количественный характер, хотя качество жизни в СССР остается намного ниже, чем в США и Западной Европе, и даже в некоторых странах Восточной Европы. Нехватка многих продуктов желаемого качества, связанная, среди других факторов, с плановым дефицитом, плохим дизайном, низкой надежностью продукции, и недостатком инвестиций, вызывала давление, особенно на уровне городского потребления. Такое давление, обостряемое сетью услуг, зачастую недостаточной для удовлетворения населения, привело к возникновению широко распространенного "параллельного рынка", основанного на использовании ресурсов государства. Этот рынок обеспечивает дополнительную занятость и заработки, а также услуги, которые сложно получить другим путем. В то время как цены на основные товары и услуги оставались стабильными в течение многих лет, росла неприкрытая инфляция цен на отдельные товары, за которыми часто охотились опытные потребители. К таким товарам относятся товары длительного пользования, например автомобили или качественная одежда. Только элита Советов с ее обширной системой привилегий, остается в основном, нечувствительной к недостаткам и неудовлетворенности потребительского сектора. Ощутимое продвижение было зафиксировано в секторе социального обеспечения и медицинского обслуживания, и роль женщины, как социально-экономического фактора была значительно усилена. Тем не менее, экономическое неравенство в советском обществе остается прочным, и потребительское давление, хотя и значительное, недостаточно для того, чтобы вызвать фундаментальные изменения.


Уровни защиты потребителя



Как отметил профессор Шрёдер (Schroeder) из Университета штата Виржиния, мало кто сомневается во впечатляющих улучшениях последнего десятилетия в секторе товаров широкого потребления. Рост потребления продуктов питания на душу население достиг почти 60%. Потребление текстильных изделий и товаров длительного пользования ежегодно росло в среднем на 4.8% и 6.4%, соответственно. Отмеченные улучшения продолжают отражаться на качестве питания среднего гражданина, с заметным сдвигом от хлеба и картофеля в сторону увеличения потребления мясных, молочных, и других качественных продуктов питания. Кроме того, во всех основных категориях одежды и обуви было отмечено заметное увеличение выпуска продукции.


Качество и доступность товаров широкого потребления



Несмотря на такие значительные продвижения, средний советский потребитель может считаться процветающим лишь в сравнении с очень низким уровнем его жизни в прошлом. По отношению к промышленным странам Запада, Советский Союз продолжает значительно отставать в потребительском секторе. Потребление в СССР на душу населения составляет примерно одну треть от потребления в США, и около 50% от аналогичного показателя в Великобритании, Франции и ФРГ. Даже при сравнении с рядом союзников из Восточной Европы, СССР имеет неблагоприятные оценки. Уровень жизни у Советов намного ниже, чем, например, в ГДР или Чехословакии. Следовательно, хотя советский потребитель понимает, что в последнее время в количественном отношении он стал жить лучше, он все еще осознает (особенно, если принадлежит к молодому поколению) низкое качество доступного ему спектра товаров.

Советская пресса изобилует примерами некачественных потребительских товаров, забракованных советскими предприятиями, и часто подчеркивает недостаток разнообразия и устаревший дизайн. Например, из пятидесяти выпускаемых моделей телевизоров, только четыре являются цветными телевизорами, но при этом имеют цены, значительно превышающие возможности среднего покупателя. Из всех выпускаемых стиральных машин, 70% относится к устаревшим моделям с ручным отжимом, а 80% выпускаемых в стране холодильников имеют емкость не выше 7 кубических футов (198 литров).

Можно назвать разные причины объясняющие, как низкое качество, так и неудовлетворенность спроса. Одним из факторов, как указал профессор Левин (Levine) из Университета штат Пенсильвания, является фундаментальное различие капиталистической и социалистической конкуренции. В СССР нет страха банкротства из-за выпуска продукции низкого качества, или производства большого количества продукции, не пользующейся спросом. Опять же, многие товары производятся с ограниченным разнообразием и низким качеством, так как фабрики не могут позволить себе выпускать товары по ценам, отличающимся от цен, установленных государством. Правящий режим платит значительные субсидии для удержания стабильных цен, невзирая на продолжающееся увеличение затрат на выпуск продукции, связанное, в основном, с неквалифицированной рабочей силой и неэффективным использованием оборудования. Такие субсидии поглощают капитал, который, при нормальных условиях, мог быть инвестирован в новое оборудование и, тем самым, помогать советской экономике в удовлетворении растущего потребительского спроса. Третьей причиной скудного разнообразия и низкого качества большинства товаров является отсутствие координации в прогнозировании потребительского спроса. В этот процесс вовлечены различные органы, такие как институты исследования рынка, но фабрики, фактически производящие товары потребления, используют различные критерии в оценке спроса. Но при этом осуществляется незначительное согласование, или оно вообще отсутствует. Помимо этого, имеют место недостаточный сбор и использование данных о потреблении, как из-за традиционной слабой статистики в СССР, так и потому, что система, как правило, ориентируется на тот тип информации, который нужен для оценки данных по издержкам, экономии, статистике продаж, и распределения доходов.

Поэтому, хотя советские экономические индикаторы демонстрируют за последнее десятилетие непрерывное, хотя и медленное количественное продвижение, в то же время качество и доступность товаров высшей категории остаются недостаточными. Профессор Левин предполагает, что хотя Советский Союз больше уже не создает впечатления большой деревни, он все еще не имеет характеристик городской цивилизации.


Структура цен и инфляция



На первый взгляд должно казаться, что розничные цены в СССР стабильны. Индексы советских розничных цен остаются на уровне 1960 года, однако вся доступная информация, как правило, опровергает реальность официальных данных. Статистически, этот индекс имеет серьезные пробелы и искажения: он отражает движение цен в перечнях установленных государством цен, и не связан с ценами, по которым фактически приобретаются товары и услуги. То есть, в качестве индикатора флуктуаций стоимости жизни он бесполезен. Профессор Уиллис (Wiles) из Лондонской Школы экономики, указал, что весьма рекламируемая Советами система фиксированных цен на основные товары в магазинах, принадлежащих государству, и намеренное подавление данных о скачках цен, затрудняют проведение сравнения с индексами стоимости жизни, регулярно публикуемыми в Западной Европе и США.

Тем не менее, существует более чем адекватное официальное свидетельство, что провозглашаемая система советских цен регулярно нарушалась. То есть, фактически действует инфляция различного рода по мере того, как в течение последнего десятилетия увеличивались заработная плата и накопления. При этом обычно принималось, что процесс инфляции в Советском Союзе не такой выраженный, как в последние несколько лет на Западе. Какова же природа такого свидетельства?

Есть четкие индикаторы, указывающие на то, что существующая программа производства "новых" доступных товаров, приводит к появлению товаров, которые незначительно отличаются от уже существующих. Это стало излюбленным методом советского производства - предлагать незначительное изменение стандартного товара или модели, называть его "новым продуктом", и непропорционально поднимать цену. Одним явным примером этого подхода служит незначительное изменение автомобиля Fiat 124 "Жигули", поднявшее его цену с 5500 рублей до 7500 - скачок на 36%. Кроме того, кампания по повышению качества приводит к появлению товаров с высоким рейтингом по более высоким ценам, а производство более дешевых моделей при этом просто прекращается. Наконец, существует скрытый рост цен, такой как, например, на водку, использующий простую смену этикетки на бутылке, или открытый рост цен на наиболее дефицитные товары, такие как черная икра, копченая лососина и драгоценности, цены на которые в одну ночь в 1947 году увеличились на 100%.

Иногда слышались заявления, что поскольку вся экономическая деятельность в СССР научно планируется, и, несомненно, контролируется, то там вряд ли существует такое явление, как инфляция. Фактически, в той степени, когда поток получаемых доходов превышает стоимость товаров и услуг, доступных при существующих государственных ценах, ясно, что в СССР долгое время действует инфляционный процесс, хотя и весьма специфической природы. Фактическое производство товаров, в первую очередь, в секторе товаров народного потребления, постоянно отставало от намеченных планов, поскольку выполнение плана по выпуску продукции промышленного назначения имело высший приоритет, и ресурсы перераспределялись не в пользу производства потребительской продукции. Планы выпуска продукции в потребительском секторе обычно были слишком оптимистичны. Для их выполнения предприятия должны использовать больше труда, чем планировалось, и поэтому фактическая заработная плата всегда превышала план.

Поэтому, при бесполезной избыточной покупательной способности, связанной с дисбалансом потребительского рынка, быстро росли сберегательные вклады. Объем денег, сохраняемых на таких счетах, достигает величины в 70 миллиардов рублей. В 1960 году, объем сбережений не превышал 45% стоимости товарных запасов в розничных магазинах. В 1972 году он стал равен 120%. Возможно, что большая часть этих накапливаемых средств собиралась для приобретения более дорогих товаров длительного потребления, таких как автомобили или жилье, поскольку потребительский кредит для таких товаров недоступен. На симпозиуме было отмечено, что, помимо сберегательных вкладов, население, вероятно, хранит значительные суммы денег в наличном виде - возможно, еще 20 миллиардов рублей.

Дальнейшее свидетельство растущей сложности потребления, отмеченное м-ром Бушем (Bush) из Мюнхена, заключается в большей селективности при приобретении товаров. То, что советская промышленность не может производить то, что нужно потребителям, видно по огромным запасам товаров, которые даже власти СССР называют "устаревшими и неходовыми". В октябре 1973 года стоимость таких излишних запасы составила 4.5 миллиарда рублей, или 15% всех непродовольственных запасов. В прошлые годы (например, в 1962-1965) власти избавлялись от таких запасов, отправляя их в сельские магазины. Сегодня сделать это намного сложнее. Министр финансов Гарбузов упоминал о сумме в 2.5 миллиарда рублей, выплаченных в прошлые годы для компенсации розничной торговле медленного избавления от запасов даже по значительно сниженным ценам. При такой значительной доступной ликвидности, основной отдушиной для потребителя является "параллельный рынок" (См. Часть I, E). Однако эта отдушина способна поглотить лишь незначительную долю этих средств. Другой отдушиной, особенно для советских домохозяек, является "свободный" (колхозный) рынок. Поскольку большинство продуктов питания, например, свежие овощи и качественное мясо, сложно найти в государственных магазинах, потребители без проблем могут делать покупки на таких рынках, но по ценам на 30-60 процентов выше, чем официальные государственные цены. Такая неприкрытая инфляция явно санкционирована властями, она приветствуется в качестве способа сбора избыточной наличности, создаваемой острой нехваткой продукции в официальных магазинах. Советские власти также принимают меры для снижения давления роста этой ликвидности, например, выпуская больше автомобилей и других дорогостоящих товаров, но их количество все еще ограничено, и, конечно, здесь помогает "замаскированная" инфляция (увеличение цены слегка измененных товарах). Тем не менее, режим должен видеть все большую опасность "подавленной" инфляции. Нехватка выпуска товаров, которые желает приобрести население, создает до такой степени серьезный дисбаланс между частными накоплениями и доступным потребительскими товарами, что советские граждане, обладающие необходимой покупательной способностью, способны осуществить массивные изъятия средств, и в любое время отправиться за покупками, особенно, если возникает подозрение, например, что режим собирается провести денежную реформу. Сдерживаемый потребительской спрос является важным вопросом, на который советскому режиму следует обратить внимание, изменив структуру экономики и потребительской среды, в противном случае давление "параллельного рынка" будет возрастать.


"Параллельный рынок"



Благодаря так называемому "параллельному рынку", становятся доступными товары и услуги, которые сложно или вообще невозможно получить через нормальные каналы. Д-р Саймс (Simes) из Университета Джорджтауна предположил, что этот повсеместно распространенный нелегальный рынок функционирует в советском обществе вне системы узаконенных экономических отношений, и, до некоторой степени, вне контроля правительства. В противоположность "черному рынку", хорошо известному в любом обществе, испытывающим временную нехватку и нормирование товаров, "параллельный рынок", похоже, становится постоянным явлением, созданным, как уже описывалось, неэффективным распределением товаров и услуг, низким их качеством, и частой нехваткой наиболее желаемых товаров.

"Параллельный рынок" предлагает не просто более качественные, зачастую изготовленные на Западе, одежду или электрические приборы. Для тех граждан, которые способны заплатить, некоторым из них он также предлагает вторую неофициальную работу, и такие преимущества, как собственную квартиру, качественный ремонт жилья, улучшенное медицинское обслуживание, лучшее проведение отпуска, дополнительные транспортные возможности, например, приобретение автомобиля, или даже получение для него запасных частей, которые другим путем невозможно получить, и т.п. То есть, этот рынок функционирует, используя в первую очередь товары и услуги, произведенные государством. Также отмечалось, что помимо миллионов советских граждан, обращающихся к этой "постоянной незаконности", правительственные агентства и предприятия также широко используют этот "второй рынок" для быстрого приобретения нужных материалов и оборудования, чтобы своевременно выполнить плановые показатели. Во многих случаях руководители этих организаций беспокоились о выполнении плана, а не преследовали личные цели. Конечно, операции, которые начинаются с профессионально корректных мотивов, могут привести к ситуациям, в которых извлекаются личные, незаконные доходы.

Точные данные общего объема параллельного рынка в явном виде недоступны, но недавно в советской прессе сообщалось, что только в Москве владельцы нового жилья за один год выплатили около 10 миллионов рублей операторам "параллельного рынка" для установки улучшенного бытового оборудования или проведения ремонта. Одна из оценок ежегодного объема этого рынка выражалась в миллиардах рублей. Он снабжает большое количество граждан дополнительным заработком, создавая реальный доход, который намного превышает доход, отражаемый официальной статистикой. Это, в свою очередь, в некоторой степени, приводит к социальному равенству среди людей, не входящих в категорию "элиты" (См. Часть II, A), и обеспечивает дополнительные средства, дающие доступ к желаемым товарам. Способно ли советское общество сегодня действовать без этого рынка? Общим мнением, высказанным на симпозиуме, было то, что "параллельный рынок" является неотъемлемой частью социально-экономической структуры, хотя власти неизбежно не испытывают счастья от существования системы, которая, хотя бы частично, ускользает из-под их контроля в смысле производства и распределения доходов. С другой стороны, поскольку часть деятельности этого "второго рынка" направлена на обеспечение выполнения государственного плана, режим убежден в необходимости принятия этой системы, как неизбежного зла, и даже рассматривать ее в качестве положительного явления - как фактор снижения потребительского давления - по крайней мере, до тех пор, пока она не станет чрезмерно всеобъемлющей.


Структура заработной платы



В действующей девятой пятилетке была введена минимальная месячная заработная плата, равная 70 рублей (1 $ = 0.725 руб.). И, несмотря на обычные административные задержки, связанные у Советов с реализацией своих постановлений, кажется, что вся рабочая сила в СССР (за исключением колхозников) получит от этого к концу 1975 года определенные преимущества. Увеличенная средняя зарплата рабочих должна составить 144 рубля ежемесячно, а для колхозников - 96 рублей. Заработная плата растет не так быстро, как планировалось, возможно, из-за попыток контролировать спрос в виду нехватки товаров широкого потребления, и в связи с тем фактом, что, несмотря на предыдущие амбициозные стремления Советов "насытить рынок товарами", тяжелая промышленность в 1975 году получит более высокий приоритет. Ее рост запланирован в размере 7%, в то время как легкая промышленность должна вырасти на 6%. В течение текущей девятой пятилетки заработная плата растет медленнее, чем в предыдущей пятилетке. Частично это связано с вышеупомянутым увеличением минимальной заработной платы, поддержкой разницы в оплате труда, и увеличением региональных платежей (См. Часть I, G). Поэтому м-р Буш предположил, что средний советский рабочий не ощутит подъема заработной платы: любые увеличения оплаты труда будут нивелированы одновременным постоянным увеличением стоимости жизни, ежегодный рост которой сегодня оценивается в 5%.

Подоходный налог в Советском Союзе взимается, если рабочий зарабатывает больше минимального заработка, т.е., больше 70 рублей в месяц. Единственной частью трудовых ресурсов, до некоторой степени освобожденной от налогов, являются колхозники, которые остаются, в настоящее время, по большей части в нижнем диапазоне доходов. Заслуживает внимания, что хотя выручка от подоходного налога, в относительной оценке образует невысокий процент общего поступления в бюджет государства (в 1973 году она составила 8.4%), налоги постоянно оказывают более тяжелое воздействие на группу населения с низкими доходами. Например, по оценкам декабря 1974 года, средний промышленный рабочий в СССР ежемесячно зарабатывал 138 рублей, что эквивалентно 189.04 $. Ни один из его западных коллег (с тремя иждивенцами) при такой заработной плате не платил бы вообще никаких налогов, в то время как советский рабочий платит 14.14 рублей (18.0 $) налогов, что фактически составляет 9.5% его заработка. С другой стороны, из-за непрогрессивной шкалы налогообложения при заработке, превышающем 100 рублей в месяц, лица, получающие более высокую заработную плату, платят относительно меньшие налогов. Так, руководитель завода в Советском Союзе или освобожденный партийный чиновник получают ежемесячно 600 рублей. Налоги с них составляют 73.20 рублей, или только 12.2%. Так, как и во многих других аспектах экономической жизни, более богатыми являются те, у кого больший доход.


Региональные различия



Хотя советское правительство часто призывает к снижению региональных различий в заработной плате, эти различия явно остаются достаточно большими, хотя в теории, основные уровни заработной платы в различных секторах экономики устанавливаются Государственным комитетом по труду и заработной плате. Причины этого многочисленны, и включают региональные вариации структуры рабочей силы, различные подходы в интерпретации заработной платы и системы выплат, специальные местные бонусные соглашения, колебания производительности труда, и т.п. Кроме того, отрасли с высокой заработной платой, как правило, концентрируются в определенных регионах или республиках - выводя производство на более высокий уровень, чем в среднем по стране. Более высокие уровни заработной платы, как и следовало ожидать, установлены по всему СССР в промышленности, строительстве, транспорте и науке. Жилищно-коммунальное хозяйство, государственное сельское хозяйство, связь и здравоохранение во всех республиках располагаются в нижнем конце шкалы заработных плат. Наконец, значительные вариации заработка вызваны сложной системой региональных коэффициентов, установленных государством в период реформы заработной платы 1956-1960 годов. Различия в уровне оплаты труда, как на региональном, так и на республиканском уровне, становятся еще большими, когда в качестве критерия оценки используется национальный доход (советская концепция). Это связано, в первую очередь, с вариациями в развитии национального дохода между республиками, с ростом рабочей силы и большими демографическими различиями. Профессор Шрёдер приводит пример различий заработка на душу населения и национального дохода (т.е., чистый материальный продукт минус персональные и общественные услуги). Он отмечает, что индекс заработной платы для Латвии и Эстонии в 1970 году достиг 122 и 128, соответственно, в то время как в Туркмении он был равен только 87. Еще более выраженными были различия данных национального дохода по этим республикам - 142, 136 и 50, соответственно.

Несмотря на предпринятые попытки снизить региональные различия, остался довольно большой разрыв. Вероятно, что осуществлялись значительные переливания бюджета от более развитых и более богатых республик к менее успешным, таким как Азербайджан, Киргизия и Таджикистан. Эти передачи средств содержали выплаты в заработную плату из Фонда социального потребления (покрывающего здравоохранение, образование, страхование и т.п.). Однако, поскольку такие перемещения зависели от уровня заработной платы, то есть, выражались в проценте от получаемого дохода, работники с низкими уровнями заработной платы получали от таких действий меньше благ, чем те, кто зарабатывал больше. Межреспубликанские различия в колхозном секторе также весьма широки. А при сравнении доходов на душу населения (с учетом членов семей), эта разница особенно велика. Например, в 1970 году они колебались от 55% доходов в среднем по СССР для Таджикистана, до 205% в Эстонии. Профессор Шрёдер отмечает, что любой анализ региональных и республиканских различий в заработной плате затруднен тем фактом, что только к РСФСР относилось 60% трудовых ресурсов страны. Кроме того, отсутствуют данные по заработкам и занятости в десяти составляющих регионах РСФСР. Необходимо провести дальнейшие исследования факторов, объясняющих региональные различия, и того, как эти факторы связаны с политическими целями Советов.


ЧАСТЬ II: ПЕРСПЕКТИВЫ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОГО РАВНОПРАВИЯ




Советская элита



По поводу существования в Советском Союзе элитной группы разногласий почти не было. Отсутствие данных препятствует достижению соглашения по количественной оценке этой группы, но, согласно определению, ее состав варьируется от 250 000 и 500 000 человек (М-р Мэттьюз (Matthews) из Университета Суссекса, и профессор Левин), до значительно большей, хотя и неясной величины (д-р Саймс). Кто входит в эту привилегированную группу советского общества? В первую очередь, это те, кто принадлежит к высшим эшелонам партийной бюрократии в городских центрах, а также партийные функционеры на местном административном уровне, определенная часть интеллигенции, например, ведущие писатели, художники или музыканты, руководители производства и руководители предприятий сельского хозяйства (как государственных, так и коллективных), и конечно, высшее военное командование.

В чем, фактически, заключаются их привилегии по сравнению со средним советским гражданином? Одним из важных индексов является доход. Большинство членов элиты, как сообщалось, зарабатывают до 450 рублей в месяц и даже выше. Первый секретарь партии на республиканском уровне может получать до 800 рублей в месяц, руководитель крупного предприятия - около 700 рублей, а маршал СССР может получать до 2000 рублей в месяц. При этом средний месячный заработок рабочего в промышленности составляет 150 рублей.

Другим индексом привилегий является доступ к вторичным благам, без которых реальный заработок часто оказывается незначительным. Сюда включаются такие элементы, как "тринадцатая зарплата", т.е., дополнительная выплата в размере месячной заработной платы в конце года, которую получают только штатные партийные работники и, возможно, директора важных исследовательских институтов (авторы доклада тут ошибаются – в СССР «тринадцатая зарплата» (официально являвшаяся премией) выплачивалась всем работникам предприятий из фонда материального поощрения предприятия, формировавшегося за счёт его прибыли, при условии выполнения годового плана и отсутствии дисциплинарных взысканий – statehistory.ru ). Кроме того, применяется "персональная зарплата" для особенно ценных граждан, которая может удвоить их нормальный заработок. Наконец, выдача так называемых "сертификатов" или "инвалютных" рублей, стоимость которых в несколько раз превышает их номинальное значение. Такие сертификаты позволяют их владельцам приобретать товары, поступающие в незначительных количествах на открытый рынок, в специальных валютных, или "закрытых" магазинах. Магазины такого рода доступны только элите, и обычно скрываются от широкого населения под "камуфляжем" внутри офисных зданий или неприметных пристроек. Другими привилегиями, которые стоит упомянуть, являются бесплатные путевки, стоящие до 300 рублей в год, и позволяющие провести отпуск в специальных домах отдыха с высоким уровнем медицинского обслуживания, включающего "закрытую" систему больниц, клиник и диспансеров, в которых доступно улучшенное лечение и современные лекарства. Кроме того, элита имеет намного лучшие шансы приобретения автомобиля (новая "Волга", которая стоит около 10 000 обычных рублей, что эквивалентно средней заработной плате за шесть лет, может быть приобретена за 1 200 "сертификатов" или "инвалютных" рублей). Наконец, следует упомянуть лучшее жилье, важное для статуса элиты в стране с продолжающимся дефицитом жилья.

Было указано, что в свете весьма неудовлетворенного обеспечения обычных советских граждан товарами потребительского спроса, для режима жизненно важно предоставить верхнему слою советского общества доступ к товарам высокого качества. Такой доступ расценивался, как вознаграждение за их высоко ценимые старания и преданность. Наиболее привилегированными членами советского общества являются высшие руководители партии, которые формируют истеблишмент, в чем-то похожий на партийный "патронаж" при демократическом строе, но получающий необычные границы в стране, официально основывающей свое существования на идеологии высокого равноправия.


Жилье



В то время как советская элита, как это легко заметить, гарантирует, что ее стандарты жилья, расположенного в центре, и зачастую имеющего услуги по уборке помещений и доставке продуктов, значительно превышают средний уровень, основная масса советского населения находится в совершенно другой ситуации. М-р Буш говорит: "Несмотря на значительные усилия по исправлению ситуации, нехватка жилья, сопровождаемая отсутствием уединенности, вероятно, останется самым большим материальным затруднением советского населения".

Следует признать, что за последнее десятилетие инвестиции в жилищный сектор значительно увеличились, хотя затраты на строительство остаются ощутимо ниже, чем в большинстве стран Запада. Государственные субсидии покрывают две трети годовых операционных расходов жилищного сектора, поэтому плата за жилье в СССР относится к одной из самых низких в мире. Действительно, режим утверждает, что квартплата осталась стабильной с 1928 года, составляя, в среднем, 5% бюджета типичной советской семьи.

Однако, как отметил д-р Джекобс (Jacobs) из Университета Шеффилда, не упоминалась статистика таких факторов, как низкое качество строительства - недавняя жилищная программа была настолько ускорена, что ее качество может даже быть ниже, чем в эпоху Сталина. Граждан часто селят вместе, для того, чтобы обеспечить план, и пресса нередко указывает на неудовлетворительную ситуацию для многих семей, которые, проживая в "коммунальных квартирах" вынуждены совместно использовать ванные комнаты и кухни, обычно располагаемые на первых этажах, что очень неудобно для жителей верхних этажей (Вероятно, авторы доклада хотели рассказать про коммунальные квартиры, но описали общежития – statehistory.ru). Было также отмечено, что даже в крупных городских центрах, около 25% нового жилья не имеют подачи воды и канализационного оборудования. Наконец, следует упомянуть о нехватки жилой площади - средняя по стране величина 7.6 кв.м составляет примерно половину сегодняшнего среднего уровня в странах Запада, и одну треть от уровня в США. Д-р Джекобс признает, что квартиры могут быть приобретены под кредит с низкими процентами, но было понятно, что, как и в случае со всеми дорогостоящими товарами (например, в 1970-х небольшая двухкомнатная квартира в центре Москвы стоила 6000 рублей), такое жилье будет доступно только наиболее богатым членам советского общества.

Не вызвало разногласий и то, что в течение последних десяти лет были предприняты крупные шаги по развитию жилищного сектора. При этом среди индустриальных стран мира нет другой страны, в которой условия проживания были столь же плохими, как и в СССР. Заметная разница будет достигнута с реализацией таких целей, как введение нормы жилой площади в 14-15 кв.м на человека, с обеспечением холодной и горячей воды, канализации и центрального отопления. Однако среди экспертов была высказана общая уверенность в том, что эти цели останутся далекими в течение длительного периода времени.


Социальное и пенсионное обеспечение



Как и в жилищном секторе, в последние годы заметный прогресс был достигнут в секторе социального и пенсионного обеспечения. Например, среднее количество койко-мест на одну больницу возросло с 65.2 в 1960 году до 109.8 в 1972 году. Однако подчеркивалось, что в области медицины продолжается нехватка специалистов, низкая доступность (для среднего советского гражданина) новых, более эффективных лекарств, недостаточная сеть аптек, и общий дефицит материально-технического обеспечения. Отпуск по беременности относительно благоприятен по сравнению с представляемым на Западе - в СССР работающим женщинам предоставляется полностью оплачиваемый отпуск в 112 дней, безотносительно к числу лет трудового стажа. С другой стороны, семейное пособие относительно невелико, несмотря на общепризнанное намерение режима увеличить размер семьи. Месячное пособие выплачивается на каждого четвертого и последующего ребенка. Некоторые официальные признания относительной бедности большинства советских семей неявно были сделаны введением в ноябре 1974 года доплаты к семейному доходу в форме единой ставки в 12 рублей (15.95 $) в месяц на каждого ребенка во всех семьях, чей общий доход не превышал 50 рублей (66.50 $) в месяц. Такие выплаты производятся до достижения ребенком восьмилетнего возраста.

Пенсии демонстрируют рост, следуя общему увеличению заработной платы. Для получения права на полную пенсию по старости мужчина должен достичь возраста в 60 лет, и иметь трудовой стаж в 25 лет. Для женщин требуется не менее 20 лет трудового стажа и достижение возраста в 55 лет. Пенсия примерно у 44 миллионов пенсионеров СССР в 1974 году составляла, в среднем, около 40 рублей (58.80 $) в месяц. Средний показатель заметно снижен за счет выходящих на пенсию колхозников, у которых средняя пенсия составляет 20 рублей в месяц. Поэтому, для помощи пенсионерам с низким благосостоянием, режим разрешает им вернуться на работу в определенных секторах, испытывающих недостаток рабочей силы. При этом у пенсионеров сохраняется часть пенсии, или полная пенсия. В настоящее время число постоянно работающих пенсионеров составляет 6-6.5 миллионов человек. Более того, по имеющимся оценкам, еще 1-2 миллиона пенсионеров хотели бы работать. Это довольно большие цифры, даже в контексте обшей рабочей силы в Советском Союзе (примерно 120 миллионов человек), и, в ряде случаев, экономике необходимо их участие. Очевидно, что стоимость работы каждого пенсионера выше, чем у молодых рабочих, поскольку пенсионер за 8-чаовой рабочий день производит меньше продукции - ситуация, которая не изменяется радикально даже с введением более легких условий работы. Дополнительно, у пенсионеров выше коэффициент заболеваемости, что будет оказывать отрицательное влияние на общую производительность. С другой стороны, пенсионер, возвращающийся на свою работу, приносит с собой в производственный процесс больше навыков и опыта, и сегодня рассматриваются меры для выделения внутри фабрик специальных производственных участков для пенсионеров. На них будут менее сложные рабочие условия, например, сниженные нормы или увеличено количество перерывов в рабочие часы. В национальных средствах массовой информации подчеркивается важность продолжения работы после выхода на пенсию, и это решение представляется как признак верности долгу и партии.

Советская пропаганда часто подчеркивает, что система социального обеспечения не основана на взносах граждан. Однако хотя уровень благ в настоящее время достаточно высок по сравнению со средними заработками, он может считаться низким, когда сравнивается с ситуацией на Западе. Определенно, превалирующая программа должна восприниматься большинством граждан, как неудовлетворительная, когда, несмотря на идеологию, некоторые граждане имеют больше привилегий, чем другие, зависящие от своей покупательной способности - поскольку реальными целями являются более высокие доходы, лучшее и лечение и выбор врачей. Организация дополнительной добровольной и дифференцированной системы страхования на основе взносов могла бы соответствовать требованиям среднего гражданина, но при сегодняшних условиях это не представляется выполнимым.


D. Женщины, как фактор экономики



С учетом целей достижения более высокого экономического роста, власти СССР привлекают все больше женщин в состав трудовых ресурсов, и сегодня они составляют более половины их количества. Как указал профессор Додж (Dodge) из Университета Мэриленда, режим предоставлял бы больше адекватных возможностей по уходу за детьми, мест питания и товаров длительного пользования для дома, даже за счет снижения инвестиций в тяжелую промышленность, если бы он меньше думал о росте экономики, и больше - о благосостоянии людей. В результате большинство советских женщин в дополнение к своим обязанностям на работе продолжают нести тяжелую нагрузку домашнего хозяйства. Результирующий конфликт, утверждает профессор Додж, приводит к серьезным последствиям для производительности, особенно в наиболее востребованных профессиях.

С точки зрения профессий, основная масса работающих в сельском хозяйстве советских женщин занята на низкооплачиваемых должностях (например, почти нет председателей колхоза женского пола). Чуть лучше обстоят дела в промышленности. С другой стороны, женщины с высшим образованием неплохо представлены в таких профессиях, как медицина и стоматология (74% и 77%, соответственно), в планировании экономики (82%), среди инженеров (40%), и в системе высшего образования (43%). Наоборот, в правительстве, в партии, и на уровне принятия решений присутствие женщин незначительно. Например, средний процент участия женщин в Центральном Комитете КПСС с 1930 года составляет около 3.2%, а с 1972 года туда не была введена ни одна женщина.

По большей части, женщины получают значительную степень равенства в рабочей сфере, но было отмечено, что фактически, равенство на работе приводит к неравенству, поскольку большинству женщин также приходится нести основную нагрузку ответственности за свою семью. Исключение составляет элита, женщины которой широко используют прислугу. В советском руководстве немного людей, желающих принять меры для улучшения статуса женщины в доме, и снижения ее нагрузки в качестве домохозяйки в относительно непростой потребительской ситуации. Среди более образованных женщин стимулы, связанные с работой, могут компенсировать эти домашние проблемы, что часто является причиной высокого показателя разводов. Однако для большинства работающих женщин, занятых тяжелым и скучным трудом, компенсаций не существует, так как вознаграждений немного, но экономическое давление обязывает их продолжать работу.


Высшее образование



Ограничения, формирующие направление образования в СССР, в основном, являются результатом демографического роста в стране, хотя на них также влияет детерминизм, являющийся неизбежным результатом специфических решений в экономике и политике.

До 1966 года режим, в сущности, был нацелен на балансирование ситуации, затем начало превалировать управление поступлений в учреждения высшего образования в соответствии с потребностями промышленного роста, и с учетом снижения численности возрастных групп университетского уровня, явившегося одним из последствий Второй мировой войны. Начиная примерно с 1966 года, власти задумались о долговременных структурных проблемах, вырастающих, в первую очередь, из новых требований современной промышленной технологии в СССР. Возник вопрос об установлении адекватной структуры опытной трудовой силы - о важности ученых, руководителей, инженеров и т.п. – и о сложности, порожденной переходом от общества, пытающегося не отстать экономически и формирующего свою технологию на существующих методах производства, к типу общества, способного полагаться в долгосрочном периоде на собственные возможности и инновации.

Вообще говоря, ведущим принципом структуры советской системы высшего образования является значительная доля, выделяемая научным дисциплинам. Зачисление на "чисто научные" курсы оценивается в 17% всех поступлений - это больше, чем в большинстве стран, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). В самом деле, зачисления студентов на научные и технологические дисциплины - исключая сельское хозяйство и медицину составляет более 60% всех зачислений, что заметно превышает показатели стран-учестниц ОЭСР. Возникает вопрос, не выпускается ли сегодня в Советском Союзе переизбыток подготовленных технологов, ведь не так уж редко они выполняют работу, не требующую высшего образования.

Сегодня в СССР очень актуален вопрос о перераспределении их функций и повышении статуса, и вполне может оказаться, что скорость расширения этого направления обучения в будущем может снизиться. Возможными последствиями этого может быть то, что увеличение национального дохода за счет прихода технологов с высшим образованием окажется ниже ожидаемого, учитывая затраты на их подготовку. То есть, их отдача растет медленнее, чем от всей рабочей силы, и в настоящее время власти проводят переоценку "доходности" данного типа специального образования. Помимо неадекватности в секторе планирования, еще одна причина, способствующая избытку технологов, заключается в привычке предприятий заказывать намного больше специалистов, чем им нужно. Это часто делается директорами заводов, предпочитающими иметь "резерв специалистов" в случае неожиданного увеличения планов производства, или на тот случай, когда технологи решат сменить работу и уволиться.

Расширяется ли советское высшее образование в соответствии с социально-экономическим спросом? Анализ тенденций выпуска средних школ и поступлений в ВУЗы, подсказывает отрицательный ответ. Темп роста среднего образования в СССР резко увеличился с 1949 года, когда он составлял 6.1%, до 44.6% в 1968 году. Однако реальное увеличение притока в высшие учебные заведения увеличилось лишь незначительно с 6.4% в 1950 году, до 10.3 в 1968 году. Это связано с тем, что количество мест высшего образования определялось властями якобы согласно потребностям экономики, и поступление выпускников средних школ в ВУЗы ограничивалось относительно жестким процессом отбора. Эта ситуация, похоже, до некоторой степени отражает консерватизм системы, в которой вместо социальной мобильности развиваются бюрократические механизмы. Тем не менее, в системе высшего образования сегодня появляется определенный баланс в целом, между традиционным академическим образованием и вечерними и заочными курсами. И судя по доступным данным, начинают формироваться основы обучения по нескольким дисциплинам, хотя необходимы дополнительные исследования по качеству образовательных услуг на каждом уровне и в каждом направлении обучения.

Что касается равенства полов в сфере образования, здесь мало сомнения в том, что женщины имеют меньшие шансы получить высшее образование, и что существуют серьезные ограничение на уровне специализированного среднего образования. Такая ситуация имеет в какой-то степени социологическое объяснение. То, что женщины не получают равных прав с мужчинами, отражает изменение социальной структуры общества, не предполагающего быстрого изменения психологического и социального восприятия, которое группы имеют относительно себя и друг друга. Еще одним частным объяснением может служить тенденция предложений высшим образованием курсов, имеющих меньший профессиональный интерес для женщин, т.е., меньший уклон в педагогические науки (См. также D). Такое же большое социально-экономическое значение имеет и различное отношение к сектору образования на городском и сельском уровне. Несмотря на значительные усилия режима по исправлению сельских стандартов на уровне средней школы, похоже, что этот дисбаланс продолжал расти с 1959/1960 года, когда власти приняли политику, позволявшую увеличить численность студентов учреждений высшего образования (т.е., развивать вечернее и заочное обучение), без лишения экономики той рабочей силы, которая ей требовалась. Ключевым фактором торможения процесса улучшения сельских стандартов было отсутствие преподавателей требуемой квалификации, желающих проводить обучение в сельской местности. Кроме того, распределение инвестиций в терминах получения лучших зарплат, рабочих условий и оборудования для сельских учителей все еще слишком низкое. Еще одним тревожным фактором для режима является тенденция среди сельских студентов, получивших высшее образование, не возвращаться в село, где необходим квалифицированный персонал, а пытаться интегрироваться в городскую среду.


Общие выводы



Вне сомнений, потребительский сектор Советов добился за последнее десятилетие значительного прогресса, и его развитие еще более заметно по сравнению со сталинским периодом. Стабильные количественные улучшения уровня жизни советских людей отражаются в ряде индикаторов, но качество жизни в целом, похоже, все еще находится значительно ниже уровня, достигнутого промышленным странами Запада.

Советским властям все труднее обеспечивать спрос среднего потребителя, который становится - в основном, на городском, но также и на сельском уровне - все более избирательным, и начинает высказывать больше требований к более высокому уровню жизни. Широко распространены проблемы с качеством. Товары, услуги, жилища, и инфраструктура розничной торговли страдают от технических недостатков - плохой дизайн или низкая надежность - и от планируемого дефицита, удерживающего поставки наиболее часто востребованных товаров в несбалансированном со спросом состоянии.

Те граждане, заработки которых находятся на низких уровнях, т.е. между недавно введенным минимумом месячной заработной платы в 70 рублей, и 100 рублями, несомненно, защищены от разрушающего влияния инфляции, благодаря жесткому контролю и значительным субсидиям. Это позволяет сохранять цены на жизненно важные основные продукты, такие как хлеб и квартирная плата, неизменными из года в год. Однако многие из наиболее желательных товаров, от качественной пищи, и до автомобилей, имеют цены, недостижимые для многих советских граждан, и не совсем понятно, желает или может ли режим изменить эту ситуацию в краткосрочном или среднесрочном периоде.

Особо подчеркивалось важность анализа уровня потребления в СССР по сравнению с такими странами Запада, как Соединенные Штаты, Великобритания, и другие индустриально развитые страны. С этой точки зрения советский уровень довольно высок в областях квартирной платы, обеспеченности работой, и перспектив занятости, при условии, что люди готовы принять предложение работать в отдаленных районах страны, и занимать средние должности в смысле образования, транспорта и продолжительности жизни. Низкие показатели связаны в СССР с уровнем чистого дохода, социального благосостояния, и других потребительских услуг, свободного времени и жилья.

Заработная плата и расходы на социальное обеспечение в течение текущей пятилетки увеличивались медленнее, чем в 1966-1970 годах. Хотя продолжительность жизни вполне впечатляет, советские медицинские программы имеют небольшой масштаб, и по своей природе носят превентивный характер. Свободное время очень ограничено высокими затратами времени, требуемого для осуществления покупок во множестве плохо организованных и редко расположенных розничных магазинах.

Советские граждане, заработки которых превышают минимальный средний уровень, и жена у которых работает, дополнительную покупательную способность могут направить на "свободные" колхозные рынки. Кроме того, всегда существует "невидимый", но повсеместно присутствующий "параллельный" рынок, позволяющий немного облегчить жизнь. Связано ли это с ремонтом протекающей трубы, приобретением пары импортных синих джинсов, или получением доступа к нужному врачу, почти все потребители с увеличенной покупной способностью, не входящие в элитную группу, рано или поздно становятся постоянными клиентами этого второго рынка. Как заметил профессор Нув (Nove), в этой связи возникает выдвигающийся на передний план вопрос: Как параллельный рынок влияет на распределение доходов? Имеет ли он тенденцию уменьшать неравенство между советской элитой, имеющей свое замкнутое общество широких привилегий, и обычным потребителем? Или, наоборот, он создает новый класс богатых - советских предпринимателей, пользующихся преимуществами неудовлетворенного потребительского спроса?
Система социального обеспечения имеет ряд позитивных аспектов, но еще многое предстоит сделать для советских пенсионеров: как по своему покрытию, так и по уровню пенсии увеличивались довольно быстро, удвоившись с 1956 года, но они остаются низкими по отношению к пенсиям на Западе. Что касается положения женщин в советском обществе, несомненно, что независимо от прогресса в целом, советские женщины остаются вторым по статусу классом. Это частично связано с сохранившейся традиционной дискриминацией и отсутствием эффективных каналов протеста. Тем не менее, женщины работают, поскольку семейный бюджет требует их финансового участия. Кроме того, во многих случаях занятость дает им удовлетворение, а критическая ситуация с нехваткой рабочей силы не выдержит крупномасштабного ухода женщин из активных трудовых резервов.

В целом, симпозиум также отметил, что даже количественные индикаторы уровня потребления в СССР могут привести к неверным выводам. Официально сообщаемые оклады на некоторых должностях в политической и экономической иерархии вполне могут быть ниже фактических доходов. Значительная часть дохода, вероятно, поступает из административных источников, таких как использование "исключительными" людьми государственных автомобилей для личных целей. Сюда же относятся и некоторые выходящие за общепринятые рамки блага, предоставляемые только элите (совершенно необычное явление вне СССР и Восточной Европы), такие как распределение дефицита для избранного персонала, или значительное количество иностранной валюты. Также, следует упомянуть предметы роскоши, неограниченные банковские превышения кредита, специальное медицинское обслуживание, и т.п.

Помимо приведенных оценок конкретных элементов сектора советского потребления, участники симпозиума высказались против проведения чрезмерно точных заключений об уровне жизни в СССР. Некоторые выступавшие (профессор Левин, профессор Нув, профессор Уиллис) предположили, что определенные проблемы, изученные на симпозиуме, могут быть просто отражением русской психологии и культурных традиций, и вполне могут иметь аналоги на промышленном Западе. Профессор Левин заявил о необходимости более строгого сравнения советских товаров и услуг с международными стандартами. До того, как давать более определенные выводы, необходимы более детальные оценки технических спецификаций потребительского сектора. Тем не менее, создаётся впечатление, что советское общество развивается во всех потребительских секторах, хотя и медленно. В то время как молодое поколение городских жителей стремится к достижению более высокого уровня жизни, будучи боле осведомленными о потребительских уровнях во внешнем мире, большинство советских граждан сравнивают свою настоящую ситуацию с тем, что было десять лет назад или больше, и находят, что изменения происходят к лучшему. Потребительское давление сохраняется, но оно не критическое. Советский режим рассчитывает на общей недостаток инициативы присущий населению, и главной целью усилий режима продолжает оставаться тяжелая промышленность и военно-промышленный комплекс.


Просмотров: 11387

Источник: http://archives.nato.int/uploads/r/null/1/3/139259/AN_8_ENG.pdf



statehistory.ru в ЖЖ:
Комментарии | всего 0
Внимание: комментарии, содержащие мат, а также оскорбления по национальному, религиозному и иным признакам, будут удаляться.
Комментарий:
X