Благотворительность в дореволюционной Москве в сфере предоставления жилья нуждающимся

Данный текст является главой "Кров - бездомным" книги П.В. Власова "Благотворительность и милосердие в России" (М.: Центрполиграф, 2001. С. 94-108)

---

Одной из форм благотворительности было оказание помощи нуждающимся в жилье. Большую работу в этом направлении проводило Братолюбивое общество снабжения неимущих квартирами, входившее в состав крупной общественной благотворительной организации — Императорского Человекколюбивого общества. В распоряжении этой организации находилось около 30 домов, в которых находили приют тысячи семейных и одиноких людей.

Братолюбивое общество возникло по инициативе княгини Надежды Борисовны Трубецкой. С именем этой замечательной женщины связано возникновение и успешное развитие; нескольких благотворительных движений и учреждений. Милосердие и человеколюбие как духовное кредо, составившее содержание и смысл ее жизни, насыщенной активной общественно полезной деятельностью, сформировались в детстве в доме ее отца князя Бориса Антоновича Святополк-Четвертинского. Отец Бориса Антоновича был убит польскими инсургентами в Варшаве за приверженность к русским. Семья переехала в Россию и была принята ко двору. Борис Антонович учился в кадетском корпусе, затем служил в уланском полку, дослужился до чина полковника. В 1808 г. вышел в отставку, поселился в Москве, где служил в должности штальмейстера, заведуя конюшенным двором.

Надежда Борисовна родилась в 1812 году. В юные годы состояла в свите Императрицы Александры Федоровны, супруги Николая I, в звании фрейлины. В 1834 году вышла замуж за князя Алексея Ивановича Трубецкого, ставшего впоследствии виленским вице-губернатором. Женщина умная, порывистая, с широким кругом интересов, она прослушала курс лекций в Университете, содержала в Москве аристократический салон. Вращаясь в кругах высшего света, Надежда Борисовна поддерживала близкое знакомство с лучшими людьми своего времени: через Вяземского, которому приходилась племянницей, она познакомилась с А.С. Пушкиным, В.А. Жуковским, Н.В. Гоголем; в близких дружеских отношениях была с Ю.Ф. Самариным, князем В.А. Черкасским, П.Я. Чаадаевым, А.С. Хомяковым, обоими Аксаковыми. А.С. Пушкин бывал в доме Трубецких в Большом Знаменском переулке (дом 8). Дожив почти до ста лет, Надежда Борисовна сохранила ясную память о событиях своей молодости и любила рассказывать своему правнуку о том, как она танцевала с Пушкиным на балах.

Обладая добрым, отзывчивым сердцем, Надежда Борисовна в 1842 году вошла в состав только что организованного Совета детских приютов, первой председательницей которого была назначена ее свекровь княгиня Наталья Сергеевна Трубецкая. В 1844 году Надежда Борисовна вместе с сенатором С.Д. Нечаевым организовала под эгидой совета Ольгинский приют. После смерти мужа, последовавшей в 1855 году, она целиком отдалась делу благотворительности. Н.Б. Трубецкая принимала активное участие в деятельности Дамского попечительства о бедных, основанного в 1844 году княгиней С.С. Щербатовой. В рамках этого общества Надежда Борисовна в 1865 году создала ремесленную школу, преобразованную в последующем в знаменитое Комиссаровское техническое училище.

княгиня Надежда Борисовна Трубецкая
княгиня Надежда Борисовна Трубецкая

В 1860 году Надежда Борисовна вместе со своей сестрой княгиней Натальей Борисовной Шаховской и матерью княгиней Надеждой Федоровной Святополк-Четвертинской сформировали группу инициативных добросердечных женщин, в которую вошла графиня Мария Федоровна Соллогуб, Екатерина Федоровна Тютчева, Александра Николаевна Стрекалова,
Елизавета Ивановна Тучкова, Елизавета Петровна Долгорукова и другие женщины из самых именитых аристократических фамилий.

Поводом к организации этой группы явился ожидаемый разлив реки Москвы после снежной зимы 1859/60 года. Женщины сняли дом у Калужских ворот, куда переселили несколько семей из зоны предполагаемого затопления. Работа по обеспечению жильем этого сравнительно небольшого числа людей показала активисткам нового движения важность этого дела для жителей Москвы, нуждавшихся в улучшении жилищных условий.

В 1861-м был Высочайше утвержден устав нового общества, которому было присвоено название Братолюбивого общества снабжения в Москве неимущих квартирами. Н.Б. Трубецкая была избрана председательницей этого общества, в качестве которой она оставалась на протяжении полувека. В 1869 году Братолюбивое общество влилось в состав Императорского Человеколюбивого общества.

Н.Б. Трубецкая оказалась незаурядным организатором. В 1868 году Надежда Борисовна возглавила Дамский комитет Московского отделения Общества попечения о раненых и больных воинах — так до 1879 года называлось Российское общество Красного Креста. В 1876 года Н.Б. Трубецкая организовала детский приют имени Великой княжны Ксении Александровны при Совете детских приютов. Она оставалась попечительницей этого приюта до последних дней своей долгой жизни. В 1877 года, когда началась война с Турцией, Н.Б. Трубецкая организовала санитарный поезд и во главе его отправилась на фронт, где работала наравне с другими сестрами милосердия на полях сражений.

Летом 1879 года в Оренбурге пожар уничтожил большую часть города. Тысячи погорельцев остались без крова. Надежда Борисовна устроила в залах Благородного собрания великосветские аллегри (благотворительную лотерею), собрав значительные средства в помощь пострадавшим. Получив из фондов Красного Креста запасы белья и прочих предметов первой необходимости, оставшихся от снабжения солдат во время войны, она лично все это отвезла в Оренбург, где прожила несколько недель, принимая участие в распределении собранных благотворительных средств среди погорельцев.

За широкую общественную деятельность на ниве благотворительности Надежда Борисовна Трубецкая была удостоена ордена Святой Екатерины и пожалована высоким придворным званием статс-дамы Двора Ее Императорского Величества. К сожалению, эта достойная великодушная женщина заканчивала свою долгую 97-летнюю жизнь в весьма стесненных обстоятельствах. В конце жизни ей судьба послала тяжелое испытание, которое она переносила стоически. Ее сын ввиду расточительного образа жизни оказался неплатежеспособным; запутавшись в долгах, он поставил себя на грань самоубийства. Надежда Борисовна совершила последний в своей жизни благотворительный подвиг — она погасила долги сына. Но для этого пришлось продать имение и старинный барский родовой особняк Трубецких в Большом Знаменском переулке. Последние годы она доживала в скромной квартирке, арендуемой в принадлежавшем ей когда-то доме, перешедшем в собственность купца С.И. Щукина, устроившего здесь свою знаменитую картинную галерею. Лишившись средств к существованию, Надежда Борисовна выхлопотала пенсию в Человеколюбивом обществе, которому она посвятила половину своей жизни.

Один из домов Братолюбивого общества в Протопоповском переулке
Один из домов Братолюбивого общества в Протопоповском переулке (источник фото)

К началу XX века в Москве сформировалось несколько жилых комплексов, принадлежавших Братолюбивому обществу. Самый крупный из них находился в районе Мещанской улицы на участке между Протопоповским и Орлово-Давыдовским переулками. На средства различных благотворителей было выстроено несколько богаделен и десятки домов дешевых квартир. Проектировал весь этот комплекс находившийся на службе общества архитектор И.П. Машков. Простые добротные Двухэтажные дома с лаконичным узорчатым декором в кирпичной кладке, все под номером 19 в Протопоповском переулке. Среди них выделяется живописное здание Мариинского приюта, в котором находилась канцелярия Братолюбивого общества. Это здание более сложно по объемно-пространственной Композиции. Парадный вход украшен оригинальным портиком, верхний ярус которого служил звонницей домовой церкви. Фасад украшают изразцовые вставки. По живописности мание напоминает теремок из русской сказки.
Крупный благотворительный комплекс Братолюбивого общества находился в Лефортове на Госпитальной улице. Напротив госпиталя выстроились в ряд несколько домов, занявших пространство от Госпитальной площади до Яузы. Здесь находилось несколько благотворительных заведений. Это были Гедеоновский дом на 18 квартир с Молчановской богадельней, Мальцевский дом бесплатных и дешевых квартир, построенный в 1882 году на средства Ю.С. Нечаева-Мальцева в память И.С. Мальцева на 46 квартир. Дом дешевых квартир имени Н.Б. Щегляевой (31 квартира), открывшийся в 1901 году, дом бесплатных квартир им. P.P. Мак-Гиль, открытый в 1903 году на 36 .квартир, и Горбовский дом, образовывали Александровское убежище для вдов и сирот. Здесь же находился Шелапутинский дом, построенный в 1913 году на средства П.Г. Шелапутина в память А.Д. и Г. А. Шелапутиных. Еще один благотворительный комплекс находился в районе Дорогомилова. Здесь в Большом Девятинском переулке находились два Новинских дома, Евлашевская богадельня, дома Е.А. Кун и М.Я. Малютиной. Названия учреждений давались либо в честь благотворителей, либо в честь активистов общества.

Неподалеку от Брестского (ныне Белорусский) вокзала на углу Грузинского вала и Соколовского (теперь Электрический) переулка находился крупный благотворительный комплекс Братолюбивого общества — дома дешевых и бесплатных квартир. Его основу составило владение Ивана Григорьевича Фирсанова, известного московского богача, владельца Сандуновских бань, 23 доходных домов в Москве и подмосковной усадьбы Середниково. В 1880 году И.Г. Фирсанов задумал построить еще один дом. Здание было выстроено по проекту архитектора М.А. Арсеньева в 1882 году, уже после смерти Фирсанова, умершего годом раньше. Получилось весьма внушительное по размерам и эффектное по своему декоративному оформлению. Архитектор создал впечатляющий образ в стиле русского национального зодчества. Фасады насыщены декоративными элементами из русского узорочья. Крупные лепные украшения и многообразие узоров кирпичной кладки придают ему пластичность и выразительность. Особенно эффектен пояс второго яруса. Простенки оконных проемов протяженных фасадов украшают крупные кувшинообразно утолщенные полуколонны. Ряд завершает непрерывный пояс рельефно выступающих килевидных арок. Ажурная резьба по камню усиливает впечатление объемности фасадов и несколько облегчает тяжеловесность крупных декоративных форм.

После смерти Фирсанова его дочь Вера Ивановна, достроив здание, подарила его в 1883 году Братолюбивому обществу для устройства дешевых и бесплатных квартир. Квартиры в этом доме стоили довольно дешево, всего 2 рубля 10 копеек в месяц. В 1903 году комитет Братолюбивого общества выстроил рядом с фирсановским домом еще одно трехэтажное здание. Архитектор Г.И. Макаев придал зданию формы, близкие к формам фирсановского дома. В результате получился живописный ансамбль, украсивший фасад четной стороны Грузинского вала. В 1915 году во дворе участка были выстроены еще два дома, что позволило заметно увеличить жилищный фонд Братолюбивого общества.

Деятельность Братолюбивого общества вскрыла проблемы, связанные с трудоустройством безработных. И вот спустя два года после учреждения Братолюбивого общества Александра Николаевна Стрекалова в 1863 году организует самостоятельное общество по трудоустройству безработных женщин, получившее название Общество поощрения трудолюбия, которое в 1863 году вошло в состав Человеколюбивого общества.

Юбилейный Знак Императорского Человеколюбивого общества
Юбилейный Знак Императорского Человеколюбивого общества

На решение жилищной проблемы направили свой капитал ряд благотворителей из купеческой среды. Большой популярностью у студентов, литераторов, работников искусства и науки пользовались ляпинские общежития. Они были открыты в 1865 году братьями Ляпиными на Большой Дмитровке в домах под номерами 24—26. Вот как описывает это заведение В.А. Гиляровский: «Много из «Ляпинки» вышло знаменитых докторов, адвокатов и художников. Жил там некоторое время П.И. Постников, известный хирург; жил до своего назначения профессор Училища живописи художник Кокорин; Жили Петровичев, Пырин. Многих «Ляпинка» спасла от нужды и гибели».

В том же 1865 году братья Ляпины открыли дома бесплатных квартир для бедных и неимущих многодетных вдов. Они были рассчитаны на 208 семей и находились на Большой Серпуховской улице на участке, находившемся рядом с купеческими богадельнями в домах под номерами 29 и 31. В бесплатные квартиры принимались женщины, имевшие не менее троих детей. Для детей школьного возраста была открыта школа. Девочки обучались портновскому и белошвейному мастерству.

Для людей, прибывающих в Москву в поисках работы, и просто для бесприютных и бродяг во второй половине XIX века стали создаваться ночлежные дома. Ночлежные дома представляли собой средоточие беспросветной нищеты. Для одних пребывание в них было началом многотрудной жизни, для других — ее концом. Связанные с острыми социальными и нравственными проблемами, ночлежные дома привлекали внимание художников и литераторов. Не прошел мимо этого явления и В.Е. Маковский, творчество которого носило острую социальную направленность. В картине «Ночлежный дом» социальная критика достигает высочайшего уровня. На картине изображено множество самых разнообразных человеческих типов и характеров с их индивидуальными реакциями, тонкими душевными движениями. В центре на переднем плане выразительная фигура старика в шляпе с папкой под мышкой. Интеллигентное лицо, закоченелые ноги в стоптанных ботинках. Это не кто иной, как А.К. Саврасов — известный художник-пейзажист, вдохновенный певец русской природы, последние годы которого прошли в страшной нищете. Картина, как колокол, взывает к милосердию.

Хитров рынок в конце 19 в
Хитров рынок в конце 19 в

В районе Хитрова рынка находился еще один ночлежный дом, принадлежавший братьям Ляпиным. Центром Хитровки был рынок, находившийся на пересечении Подколокольного и Петропавловского переулков. Вокруг рынка постепенно выросли ночлежные дома, превратившиеся в рассадник преступности, наводившей ужас на москвичей. Быт и нравы Хитровки красочно описаны В.А. Гиляровским в книге «Москва и москвичи»: «Двух- и трехэтажные дома вокруг площади были заполнены ночлежками, в которых ночевало и ютилось до десяти тысяч человек. Эти два приносили огромный барыш домовладельцам. Каждый ночлежник платил пятак за ночь, а «номера» ходили по двугривенному. Под нижними нарами, поднятыми на аршин от пола, были логовища на двоих; они разделялись повешенной рогожей. Пространство в аршин высоты и полтора аршина ширины между двумя рогожами и есть «нумер», где люди ночевали без всякой подстилки, кроме собственных отрепьев...» В 1860-х годах Хитров рынок превратился в своеобразную биржу труда. В.А. Гиляровский по этому поводу пишет: «На площадь приходили прямо с вокзалов артели приезжих рабочих и становились под огромным навесом, для них нарочно выстроенным. Сюда по утрам являлись подрядчики и уводили нанятые артели на работу. После полудня навес поступал в распоряжение хитрованцев и барышников: последние скупали все, что попало. Бедняки, продававшие с себя платье и обувь, тут же снимали их и переодевались вместо сапог в лапти или опорки, а из костюмов — в «сменку до седьмого колена», сквозь которую тело видно...».

Съестной ряд Хитрова рынка
Съестной ряд Хитрова рынка

В этом районе, по соседству с рынком, в Большом Трехсвятительском переулке сердобольные братья Ляпины в 1877 году открыли бесплатный ночлежный дом на 784 места. В зимнее время ночлежники получали полфунта черного хлеба и кружку сбитня. Вот как описывает Л.Н. Толстой посещение ляпинского ночлежного дома: «И вот в декабре-месяце третьего года, в морозный и ветреный день я пошел к этому центру городской нищеты, к Хитрову рынку. Это было в будни, часу в четвертом. Уже идя по Солянке, я стал замечать больше и больше людей в странных, не своих одеждах и еще более странной обуви, людей с особенным нездоровым цветом лица и, главное, с особенным общим им всем пренебрежением ко всему окружающему... Налево были частные ночлежные дома, и некоторые завернули туда, другие шли дальше. Взойдя на гору, мы подошли к угловому большому дому. Большинство людей, шедших со мной, остановились у этого дома. По всему тротуару дома стояли и сидели на тротуаре, на снегу все такие же люди... Дом, у которого дожидались эти люди, был ляпинский бесплатный ночлежный дом. Толпа людей были ночлежники, ожидающие впуска. В 5 часов отворяют и впускают. Сюда-то и шли почти все те люди, которых я обгонял...
Ночлежный дом огромный. Он состоит из четырех отделений. В верхних этажах мужские, а в нижних женские. Сначала я вошел в женские; большая комната вся занята койками, похожими на койки 3-го класса железных дорог. Койки расположены в два этажа — наверху и внизу. Женщины странные, оборванные, в одних платьях, старые и молодые, входили и занимали места, которые внизу, которые наверху. Некоторые старые крестились и поминали, кто устроил этот приют, некоторые смеялись и ругались...
» Глубоко потрясенный увиденным, Толстой совсем по-евангельски восклицает: «...не перестану чувствовать себя участником постоянно совершающегося преступления до тех пор, пока у меня будет излишняя пища, а у другого совсем не будет, у меня будет две одежды, а у кого-нибудь не будет ни одной».

В этом страстном призыве выражен один из основных постулатов философии Л.Н. Толстого, его идеологическое кредо. Установление социальной гармонии он видел в нравственно- религиозном воспитании народа, в прозрении совести имущих, в социальной ответственности за каждого человека. Развивая эту мысль в другой статье, «О переписи в Москве», Л.Н. Толстой заключает: «Приди один человек в сумерки к ляпинскому ночлежному дому, когда 1000 человек раздетых и голодных ждут на морозе впуска в дом, и постарайся этот один человек помочь им, и у него сердце обольется кровью, и он с отчаянием и злобой на людей убежит оттуда; а придите на эту тысячу еще тысяча человек с желанием помочь, и дело окажется легким и радостным».

Толстой не верил ни в какие теории революционного преобразования общества. Свой скептицизм он выразил в неоконченной статье «О социализме», где писал: «...думаю, никто не может знать ни тех законов, по которым изменяется экономическая жизнь народов, ни той наилучшей формы экономической жизни, в какую должно сложиться современное общество, как это думают знать социалисты и их учителя... потому что все эти вымышленные законы... не только не со-действуют благу людей, но составляют одну из главных причин того неустройства человеческих обществ, от которого теперь страдают люди нашего времени». Претензии на знание способов устройства экономической и социальной жизни людей Толстой называл суеверием устроительства и всечасно предостерегал от его пагубности. Все войны, все казни, все революции, все ограбления трудящихся зиждутся только на этом суеверии, писал он.

Социалистов особенно возмущала в толстовском учении доктрина непротивления злу насилием. Л.Н. Толстой считал, что насилие соблазнительно потому, что освобождает от усилия внимания, работы разума. Чем бы люди ни пытались освободиться от насилия, одним только нельзя освободиться от него: насилием. В «Письме к революционеру» Толстой писал: «...как только дело решается насилием, насилие не может прекратиться». О французской революции он писал, что она провозгласила верные принципы, но: «...все они стали ложью, как только их стали внедрять насилием...»

Соседние с Хитровым рынком кварталы между Солянкой, Покровкой и Покровским бульваром населяла весьма именитая публика. Здесь находились роскошные особняки Морозовых, Карзинкиных, Расторгуевых, Бахрушиных... Обладая большим влиянием в общественном мнении и в городской думе, респектабельная часть населения этого района неоднократно поднимала вопрос о ликвидации этого разбойничьего гнезда, или, как его еще называли, «язвы города». В думе произносились страстные речи, поднималась печать, предпринимались все способы убеждения, но городские власти не могли решить этот вопрос, потому что корни его уходили глубоко, в саму социальную систему.

В конце 1902 года было учреждено особое попечительство Хитрова рынка под председательством графини Варвары Николаевны Бобринской, в сферу заботы которого вошли все прилегающие к рынку ночлежные дома. Министерство внутренних дел выделило попечительству 800 тысяч рублей на устройство ночлежных домов. Было решено построить три ночлежных дома на три с половиной тысячи мест.

Пока отцы города обсуждали проблему Хитрова рынка, за ее решение взялась энергичная, волевая женщина, вдова известного фабриканта Мария Федоровна Морозова, глава Никольской мануфактуры, служебные помещения и жилые дома которой находились по соседству с рынком в Большом и Maлом Трехсвятительских переулках. Она попросту стала скупать соседние владения.
В 1908 году после смерти последнего из братьев Ляпиных она купила ляпинский ночлежный дом и закрыла его. Сделала она это с присущей ей размахом. Дочь Марии Федоровны Юлия Тимофеевна Крестовникова обратилась в городскую управу с заявлением от имени своей матери, что желает построить и передать городу безвозмездно ночлежный дом на 800 мест, оговорив при этом, что городское управление должно выделить под строительство участок земли вблизи Брестского (ныне Белорусский) вокзала. Соглашение состоялось, и в 1909 году на улице Пресненский вал был выстроен и передан городу большой пятиэтажный дом (номер 15) на 800 мест. Так было решено сразу несколько проблем: люди, приезжающие для устройства на работу, получили жилье, промышленные предприятия обеспечивались рабочей силой, а собственный микрорайон избавился от беспокойной публики. Сегодня в здании морозовского ночлежного дома находится профессионально-техническое училище номер 12.

По инициативе и на средства М.Ф. Морозовой было создано еще одно благотворительное учреждение — биржа труда. Здание биржи было построено в 1913—1914 годах во 2-м 1 Дьяковском переулке по соседству с ермаковским ночлежным домом на месте нынешнего здания номер 5 в Орликовом переулке.

Гавриил Гавриилович Солодовников
Гавриил Гавриилович Солодовников

Большой вклад в решение жилищной проблемы связан с именем Гавриила Гаврииловича Солодовникова, оставившего по завещанию почти все свое состояние, оцениваемое в несколько миллионов, на благотворительные цели. Все недвижимое имущество, включая фешенебельный магазин на Кузнецком мосту — знаменитый Солодовниковский пассаж, театр на Большой Дмитровке (ныне Театр оперетты), крупную партию акций Московско-Казанской железной дороги, он завещал после своей смерти, последовавшей 15 мая 1901 года, продать, а вырученные деньги разделить на три части: одну треть получали наследники, а две трети предназначались на благотворительные цели. Треть завещанного капитала отводилась на строительство домов дешевых квартир в Москве. При пересчете реализации всех ценностей вместе с набежавшими процентами к 1915 году этот капитал составил около 15 миллионов рублей. Городской думой был сформирован специальный комитет, занимающийся строительством и управлением домами дешевых квартир имени Г. Г. Солодовникова. На завещанные деньги в различных частях города (на Мещанской, в районе Пресни, на Шабаловке, в Хамовниках, на Стромынке и в Рогожской части) было выстроено несколько жилых комплексов. Каждый состоял из двух секторов: один для семейных, другой для одиноких.

Наиболее крупный жилой комплекс им. Г. Г. Солодовникова был выстроен на 2-й Мещанской улице (ныне ул. Гиляровского). Два огромных здания, каждое из которых представляет собой сложную композицию из нескольких пятиэтажных корпусов, раскинулись на участке от Трифоновской улицы до Больничного переулка. Проект дома для семейных (номер 57), получивший название «Красный ромб», разработал архитектор И.И. Рерберг; дом для одиноких под названием «Свободный гражданин» (номер 65) проектировал Т.Я. Бардт. Оба дома были построены и заселены в 1909 году. На 1 января 1912 года в доме для семейных проживало 200 семей с общим числом жильцов 847 человек. В доме для одиноких было 1120 жильцов. На территории жилого комплекса имелись амбулатория, ясли и детский сад.

Доходный дом Г.Г. Солодовникова на ул. Гиляровского, 65
Доходный дом Г.Г. Солодовникова на ул. Гиляровского, 65

Одно из мест в городе, напоминающее о нищете, преступности и благотворительности, это Проточный переулок, где находился дом под номером 11 — знаменитая Ржанова крепость, описанная Л.Н. Толстым в статье «Так что же нам делать?». В конце 1880-х годов владение перешло в собственность Ивановых, под фамилией которых старожилы еще и сейчас с содроганием вспоминают этот притон. На участке между Никольской улицей (ныне 1-й Смоленский пер.) и Малым Новопесковским переулком находилось несколько Двух-, трехэтажных домов, где ютились сотни одиноких и семейных ремесленников, фабрично-заводских рабочих и людей без определенных занятий, промышлявших случайным трудом, проституцией, воровством и грабежами.

Неподалеку, во 2-м Николо-Щеповском переулке, в 1883 —1884 годах на средства братьев Якова и Василия Беловых были построены два здания для ночлежного дома и народной столовой на 345 человек. Этот благотворительный комплекс находился в ведении Общества поощрения трудолюбия Императорского человеколюбивого общества. Несколько ниже, в направлении к Москве-реке, в Новопесковском переулке, на участке между современным проспектом Новый Арбат и Проточным переулком в 1909 году открылся городской ночлежный дом, называемый Песочным. Рядом с ним находился дом дешевых квартир, построенный на средства Зинаиды Григорьевны Рейнбот, вдовы покойного Саввы Морозова, носивший его имя.

Значительный вклад в дело оказания помощи бездомным, нуждающимся людям внесли супруги Ермаковы. В предыдущих главах уже упоминалось имя Фрола Яковлевича Ермакова в связи с пожертвованием одного из корпусов городской психиатрической больницы, а также устройством нескольких богаделен. В 1895 году он умер, завещав свыше трех миллионов на раздачу бедным людям «на помин души». Столь крупную сумму раздать было не так-то просто. На каждого жителя Москвы приходилось около 2 рублей. Для бедного человека эта сумма была по тем временам значительной. Весть о выдаче денег огромному числу людей могла привести к катастрофе похуже ходынской. К 1902 году сумма завещанного капитала достигла 3 миллионов 350 тысяч рублей. К этому времени двое из душеприказчиков покойного — сын Дмитрий и брат Федор умерли, осталась одна супруга Екатерина Корнильевна, которая, поразмыслив и посоветовавшись с компетентными людьми, решила дать пожертвованному капиталу более конкретное применение. Комитет министров дал согласие изменить завещание. Согласно новой смете 888 тысяч рублей передавалось в распоряжение Екатерины Корнильевны на различные благотворительные цели. 250 тысяч выделялось бедным родственникам Ф.Я. Ермакова и прочим нуждающимся лицам (не более 3 тысяч каждому). 100 тысяч пошло на создание неприкосновенного капитала для раздачи пособий бедным невестам крестьянского, мещанского и ремесленного сословий. Такая же сумма выделялась городским участковым попечительствам для раздачи пособий с процентов. На дома трудолюбия, попечительницей которых являлась Императрица Александра Федоровна, было отпущено 25 тысяч рублей. В пользу воинского благотворительного общества «Белого креста», состоявшего под покровительством Великого князя Михаила Александровича, — 15 тысяч. На помощь Елизаветинскому благотворительному обществу, в распоряжение Великой княгини Елизаветы Федоровны, — 25 тысяч рублей. На содержание богаделен имени Ф.Я. Ермакова — 150 тысяч. 800 тысяч было выделено на устройство ремесленного училища при Московском совете детских приютов. И такая же сумма передавалась городскому общественному управлению для попечительства Хитрова рынка, на устройство ночлежных домов для рабочего люда. Один из таких домов был выстроен в 1906 году по проекту архитектора И.А. Иванова-Шица на Каланчевке, в 1-м Дьяковском переулке. В огромном шестиэтажном здании обрели приют 1500 человек. Другой ночлежный дом на 1500 мест, выстроенный в 1915 году по проекту архитектора А.Ф. Мейснера на средства того же Ф.Я. Ермакова, находился на Краснохолмской улице (ныне Народная ул., 14).

Фрол Яковлевич Ермаков
Фрол Яковлевич Ермаков

По соседству с ним на углу Гончарной (ныне Краснохолмская) набережной и 1-го Гончарного переулка (ныне Гончарный пр.) находилось бесплатное ночлежное заведение. Оно было открыто городской управой в 1879 году в зданиях, арендуемых у наследников серпуховского фабриканта К. В. Морозова с оплатой по 7 тысяч рублей в год. По духовному завещанию Константина Васильевича Морозова, утвержденному к исполнению 6 марта 1901 года, городу было отписано 200 тысяч рублей на благотворительные и богоугодные заведения. Право на распределение завещанных средств предоставлялось душеприказчикам покойного — вдове Клавдии Николаевне и сыну Сергею Константиновичу. Душеприказчики изъявили готовность передать в собственность города завещанную сумму, но с непременным условием использования 175 тысяч рублей на покупку арендуемого городом владения Морозовых. Город принял условие, и в 1904 году владение полностью перешло в его собственность. Ночлежные помещения размещались в шести двухэтажных корпусах с общим числом 1300 мест. При ночлежном доме существовала бесплатная столовая.

На Софийской набережной привлекает внимание огромное пятиэтажное здание, охватывающее в виде каре обширный участок между Москвой-рекой и обводным каналом. Это еще одно напоминание о широкой благотворительной деятельности семьи Бахрушиных — Вдовий дом, выстроенный по проекту Ф.С. Богдановича в 1901 году. Он предназначался для бедных вдов всех сословий. Преимущество отдавалось многодетным: в квартиры принимались женщины, имеющие не меньше двух детей. В доме имелось 450 квартир, где проживало свыше 2 тысяч человек (свыше 600 взрослых и около полутора тысяч детей), имелось также бесплатное общежитие для учащихся девушек-курсисток на 160 человек. При доме функционировало начальное училище, два детских сада и учебно-ремесленные мастерские для детей обоего пола.


Просмотров: 12179

Источник: П.В. Власов. Благотворительность и милосердие в России. М.: Центрполиграф, 2001. С. 94-108



statehistory.ru в ЖЖ:
Комментарии | всего 0
Внимание: комментарии, содержащие мат, а также оскорбления по национальному, религиозному и иным признакам, будут удаляться.
Комментарий:
X